Виктор Вержбицкий: Вся правда о мотивации

Нам лгут о природе человека,

о мотивах его поведения,

и о том, что мы есть на самом деле.

Андрей Курпатов (Красная таблетка).

Один из самых известных и высокооплачиваемых бизнес-тренеров России Владимир Герасичев убеждён, что мотивация ‒ это самообман, и какое-то время я также придерживался этой точки зрения.

Когда на моих тренингах, уже в «разогретой» аудитории, я общался с участниками на тему мотивации, я применял следующую связку вопросов:

‒ Сергей, ‒ обращался я к одному из участников тренинга, ‒ скажи, что такое мотивация?

Наблюдая за тем, как человек погружался в раздумья, не дожидаясь ответа, я задавал ему следующий вопрос, ‒ Сергей, я спрошу тебя по-другому. Зачем лично тебе нужна мотивация?

После этого вопроса, как правило, я слышал набор стандартных ответов: построить дом, заработать денег, стать начальником, начать заниматься спортом, бросить курить, отправиться в путешествие и т.д.

Затем следовала следующая цепочка коучинговых вопросов: ‒ Сергей, скажи сколько килограммов мотивации тебе нужно получить чтобы начать заниматься спортом с сегодняшнего вечера?

После этого вопроса Сергей на пару секунд «подвисал».

‒ В чём измеряется тот объём мотивации, который тебе необходим для того, чтобы начать заниматься спортом? ‒ продолжал я атаку вопросами уже порядком потерявшегося Сергея.

Далее я обращался к следующему участнику.

‒ Марина, скажи, у тебя не найдётся для Сергея пара килограммов мотивации, чтобы он сегодня записался в спортзал и прошёл первое занятие?

На этом моменте зал обычно смеялся.

‒ Марин, ‒ не умолкал я, ‒ посмотри, пожалуйста, под твоим стулом, быть может всё-таки там завалялась пара кило мотивации для Сергея?

В общем, вся эта игра в вопросы заканчивалась тем, что я доносил до участников тренинга мысль о том, что мотивация – это самообман. Если ты целостен в том, что ты делаешь, если у тебя есть чёткая цель в жизни, прозрачные договорённости на работе о результатах и оплате, то мотивировать тебя дополнительно не нужно. Когда человек говорит, что ему нужна какая-то мотивация ‒ он обманывает сам себя и на практике, если ты ищешь мотивацию, то это означает, что у тебя нет конкретной цели либо нет чётких сроков достижения этой цели, либо твоя цель существует только теоретически, а на практике ты ни черта не делаешь, чтобы идти к своей цели и объясняешь себе это тем, что у тебя сейчас не хватает какой-то мифической мотивации.

И, надо сказать, все эти манипуляции с вопросами-ответами о мотивации всегда магически действовали на аудиторию. Мои ученики бросали курить, записывались в спортзалы и начинали наконец-то реально заниматься теми делами, которые они считали для себя важными, но, по каким-то причинам, на долгие годы откладывали «на потом».

Таким образом, будучи сторонником этой тренерской методики, я был убеждён, что мотивации и в самом деле не существует. Мотивация ‒ это просто модное слово, под которым каждый понимает бог весть что и даже толком не может объяснить, что это такое.

Однажды я встретился в кафе с известным в Минске специалистом по мотивации персонала Татьяной Елисеевой. Мы говорили о каком-то совместном проекте и во время нашего разговора я признался, что придерживаюсь точки зрения о том, что мотивация – это миф. Помню, как в следующий момент я поймал недоумевающий взгляд Татьяны. Будучи психологом по образованию и автором собственной методики по диагностике мотивации, Татьяна явно решила, что перед ней очередной новоиспечённый бизнес-тренер, который нахватался каких-то модных американских прикладных концепций и теперь вещает об этом всему миру.

Собственно говоря, так оно и было и я не сильно заморачивался по поводу того, что на самом деле мотивирует человека совершать либо не совершать какие-то действия и что думает по поводу мотивации нейрофизиология. Только через какое-то время, пройдя сложный и тернистый путь, я осознал, что бизнес-тренер, который не опирается в своих учебных программах на последние достижения науки о мозге, мало чем отличается от балабола-политика, мотивирующего толпу посредством манипуляций на основе воссоздания образа счастливого будущего.

Три типа мышления

Главное, что делает жизнь на этой планете нескучной – так это необычайная вариативность человеческого поведения. Все мы разные и все мы выглядим и ведём себя по-разному. Общество одинаковых людей в одинаковых одеждах с одинаковым менталитетом, мировоззрением и набором психических проявлений – вот что такое настоящая скука. Никакого эталона психической нормы не существует, все видят этот мир по-своему и, наверняка, среди ваших знакомых найдутся как занудливые, замкнутые в себе бубнелки-мечтатели, так и эксцентричные, требующие публики и восхищения позёры. И те, и другие привносят в нашу жизнь прелестное разнообразие форм поведения, благодаря чему нам есть о чём поговорить с друзьями за столом и есть кого обсудить.

Но что именно делает наше поведение столь разнообразным? Как выяснилось, причудливое сочетание всего нескольких компонентов психики способно создавать невероятное многообразие поведенческих форм и психических феноменов, наподобие тому, как сочетание всего четырёх азотистых оснований в спирали молекулы ДНК порождает всё многообразие биологических видов.

И дело не столько в причинах, предопределяющих особенности нашего характера и темперамента, сколько в психофизиологических предпосылках зарождения разных способов нашего реагирования на одни и те же ситуации. Именно эти особенности лежат в основе формирования разных подходов к процессу сборки мозгом сложных интеллектуальных объектов. Мы видим мир по-разному не только потому, что в нашем бессознательном одинаковые образы имеют разные взаимосвязи и эмоциональную нагрузку, но и по тому, что при всех равных условиях и в одной и той же ситуации в основе поведения разных людей лежат совершенно разные мотивы.

Казалось бы, такие простые вещи, как реакция на прикосновение, болевой порог, потребность в объятиях – это какая-то мелочь, незначительные психические особенности. Но именно эти мелочи предопределяют тип нашего мышления и непосредственно влияют на наше поведение и судьбу.

Итак, существуют три базовых типа мышления, три способа сборки сложных интеллектуальных объектов и три подхода к анализу данных, поступающих из внешней среды на серверное пространство нашего интеллекта. Давайте на конкретных примерах разберём проявления и особенности формирования каждого из этих типов.

Центрист (невротический радикал)

Виктор Семёнович появился на свет прелестным крепким мальчуганом. Ему повезло родиться в семье инженера и служащей министерства юстиции, так что с младенчества он был обеспечен всем необходимым и был перевезён из роддома прямо в отдельную трёхкомнатную квартиру, одна из комнат которой была специально переоборудована под детскую. В то время и в том месте где родился Виктор Семёнович далеко не многие дети проживали в таких шикарных условиях. Но маленькому Витеньке было нужно совсем другое.

В силу некоторой, надо сказать, абсолютно нормальной физиологической особенности строения своего мозга маленький Витя весьма болезненно реагировал на уход матери из комнаты. Его бы больше устроила жизнь в общежитии, чтобы мама находилась всегда рядом. Присутствие матери его успокаивало и внушало чувство безопасности. Но нет! Мать то и дело отлучалась, то в ванную, то на кухню и, бывало, на целых 20 минут оставляла Витю в его кроватке, предоставленным самому себе.

Всё дело в том, что префронтальные области коры правого полушария мозга Вити были развиты несколько лучше, чем левого. Именно в правом полушарии рождаются отрицательные эмоции (страха, тревоги, печали), и ему же ‒ правому полушарию, надлежит сыграть первую скрипку в развитии социализации Вити, по мере его взросления. Когда у Вити в полной мере сформируется дефолт-система мозга, ответственная в том числе за его социальные связи, то образы других людей из его внутренней стаи будут активно «подхватывать» из коры и подкорковых структур правого полушария свою эмоциональную нагрузку. Витя обладал природной способностью хорошо идентифицировать чувства и эмоции другого человека, и для Вити было важно находится в контакте с окружающими его людьми.

В силу этой особенности устройства своего мозга Витя расстраивался, когда оставался один. Центрист как никто другой нуждается в социуме, и остро ощущает эту потребность уже с младенчества. Именно благодаря такой маленькой специфичности работы мозга, когда Витя станет взрослым, он будет выбирать для себя занятия, связанные со взаимодействием с другими людьми и станет испытывать определённый дискомфорт, когда будет вынужден заниматься чем-либо в одиночестве.

Виктора Семёновича всегда окружают какие-то люди и, если их вдруг не оказывается рядом, он начинает им названивать и зазывать к себе, чем часто бывает недовольна его супруга Виолетта. Пригласить в пятницу вечером соседей в гости, а на выходные привезти на дачу друзей - для Виктора Семёновича обычная история, и дело не в том, что ему нужны зрители и аплодисменты, и даже не в том, что он ощущает острую потребность в общении, как раз-таки долгие разговоры ни о чём его напрягают. Просто, когда рядом есть кто-то ещё, кроме членов его семьи, Виктор Семёнович чувствует себя в безопасности и комфорте.

Но на формирование невротического радикала Вити и развитие его социальности повлиял ещё один физиологический фактор. С самого раннего возраста у каждого ребёнка проявляется его индивидуальная склонность к такой форме социального взаимодействия как объятия. Одни дети любят, чтобы их постоянно тискали и с удовольствием поддаются на обнимашки, а другие наоборот, сторонятся лишних физических контактов.

Маленький Витя постоянно испытывал потребность в объятиях со значимыми для него людьми. И понятное дело, что ребёнок, заинтересованный в том, чтобы его частенько обнимали и гладили будет весьма эмпатичен, и сможет интуитивно угадывать чувства и настроение близких, чтобы заслужить их внимание и похвалу. Именно эта особенность предопределила формирование в нейронных сетях Виктора Семёновича целого каскада механизмов, обеспечивающих возможность реконструкции в пространстве его мышления точных образов других людей, а главное возможности реконструкции их чувств, мотивов и эмоций.

Центрист-невротик обладает редкой способностью слышать и понимать человека и идентифицировать его чувства, потому что для него важно создавать с людьми доброжелательные отношения принятия и поддержки. Внутренняя стая центриста – это основа и опора его мира. Поэтому центрист может не только слышать и понимать, но и подстраиваться под других людей с целью сохранения с ними отношений.

Как правило, центристы менее расчётливы и циничны в выстраивании социальных связей и настроены на создание долгосрочных и доверительных отношений. Центрист – это хороший друг, который всегда войдёт в положение, придёт на помощь и окажет поддержку.

Из центристов получаются отличные руководители среднего звена, поскольку эмоциональный климат в коллективе для них очень важен и они заботятся о своей команде не лозунгами, а делами.

Но не стоит забывать, что иерархический инстинкт – есть главная движущая сила центриста. Он не мыслит своего существования вне стаи и для центриста исключительно важно не только занять в этой стае своё железобетонное место, но и изыскивать возможности карабкаться вверх по социальной лестнице. Поэтому, центристы могут быть подвержены влиянию карьерных амбиций, действуя при этом предельно взвешенно, поскольку нет большего на Земле ужаса для центриста, чем быть изгнанным из своего социума. Мир, взаимопонимание и благоденствие стаи ‒ вот фундамент мировоззрения человека с выраженным невротическим радикалом.

Очень важно отметить, что невротик использует сквозной метод идентификации реальности. Он воспринимает окружающий мир целиком и сразу через взаимосвязь вещей, событий и персонажей. Для него всё связано со всем, и объединяющий стержень этой взаимосвязи ‒ отношения между людьми и лично его отношения с этими людьми.

Для центриста все тёплые места обычно заняты, а каждая вещь имеет своего хозяина. Попав в незнакомую обстановку, он сначала поинтересуется кто здесь главный, кому что принадлежит и где тут можно приземлиться. То есть, его мозг сразу простраивает взаимосвязи предметов, отношений и людей.

Интонационный рисунок речи невротика может быть нерешительным, хотя это не жёсткое правило. Невротик разговаривает именно с вами и интересуется вами. Он ожидает сначала получить реакцию (мнение) оппонента и только потом высказать свою точку зрения.

Кора и подкорковые структуры центриста отлично синхронизированы и находятся в постоянном диалоге. Дефолт-система мозга центриста всё время анализирует динамику его социальных связей и просчитывает возможные варианты взаимодействий одних людей из его пространства мышления с другими (кто куда пришёл, что сказал, зачем сделал, что кому принадлежит, что будет, если тот уйдёт к другой, а этот уволится и т.д. и т.п.) Невротик постоянно озадачен вопросами: Что происходит? Какова расстановка сил и что делать, если кто-то сделает то-то и поступит так-то?

Но говоря о центристах надо учитывать, что центрист появился на свет, чтобы быть адаптированным к какой-то социальной реальности. С этой точки зрения он весьма податлив и ждёт, чтобы кто-то внёс в него программу действий. Из центристов получаются хорошие исполнители чужой воли, потому что они свято верят в то, что делают что-то полезное для всеобщего народного блага. Поэтому, центристы – это надёжная опора партий, правительств, общественных движений и религиозных организаций.

Центрист – основной элемент социальной матрицы и более всего подвержен её влиянию, и в зависимости от того, какие ценности прошиты в бессознательном центриста, мы получаем картину того, что для него действительно важно, и что является его приоритетной мотивацией к действию. Это может быть: семья, работа, госслужба, политика, церковь. Но всё это обязательно будут какие-то социальные институты, созданные для людей и с участием значимых для него людей.

Центристы всегда являются авангардом любой государственной системы и принятой в ней идеологии, как в хорошем, так и в плохом смыслах. Они могут совершенно бескорыстно участвовать в спасательных операциях и проявлять готовность отдать жизнь за Родину, а могут выходить на крестные шествия и после с энтузиазмом и страстью что-нибудь покрушить или поджечь.

Чтобы выстроить хорошие отношения с центристом, в первую очередь следует понять сторонником какой социально значимой идеи он является и что именно для него важно в отношениях с людьми. Если вы будете достаточно чутки и терпеливы, то обязательно нащупаете эти его «важно».

Центристу надо доказать, что вы с ним одной крови. Он должен вас определить, как своего и принять в свою стаю, и только в этом случае вас ждёт успех в коммуникации с центристом.

Конструктор (шизоидный радикал)

Якову Михайловичу повезло несколько меньше, чем герою нашей предыдущей истории. Он родился в не очень обеспеченной семье. Отец Яши работал в полторы смены водителем скорой помощи, а мать была учителем русского языка и частенько занималась репетиторством. Жили они в скромной однокомнатной квартирке на окраине и, поскольку родители всегда были чем-то заняты, маленький Яша не был избалован их вниманием.

Но ему это было не очень-то и нужно. В отличие от Вити, мальчика из предыдущего рассказа, у маленького Яши были больше развиты корковые области левого полушария. Конечно, Яша тоже расстраивался, когда мама уходила из комнаты, но фрустрации не захлёстывали его столь сильно, как Витю, и через какое-то время пребывания в одиночестве Яша с интересом переключался на другую деятельность. Если для Вити уход мамы на кухню был концом света и его мозг продолжал нагнетать доминанту тревоги, то та же доминанта в мозгу Яши быстро угасала и для Яши отсутствие мамы было просто поводом заняться чем-то другим.

Именно эта особенность мозга Яши предопределила в нём развитие шизоидного радикала. Более развитые корковые структуры левого полушария, которому впоследствии, когда Яша вырастет, суждено стать языковым, оказали влияние на его дальнейшую судьбу.

Когда мальчик подрос и стал школьником, он с удовольствием подолгу оставался один и занимался языками, точными науками, клеил модели кораблей и самолётов, самостоятельно изучал программирование. Физика и математика давались ему легко и счастливым родителям Яши, начиная уже с четвёртого класса, не надо было над ним стоять, чтобы контролировать как Яша делает уроки. Домашнее задание он всегда выполнял сам и был вполне прилежным учеником.

Дефолт-система мозга, ответственная в том числе за нашу социальность, «подтягивает» из коры правого полушария (которое у Яши было менее развито) данные о чувствах и эмоциях других людей, проделывая работу по реконструкции их образов. Поэтому, когда Яша вырос, дела с этой самой реконструкцией у него обстояли не очень. Яков Михайлович плохо идентифицировал чувства, эмоции и настроение окружающих, чем, порою, сильно расстраивал своих подруг, требовавших от него чуткости и понимания.

Но на формирование личности Якова Михайловича оказал влияние ещё один психофизиологический фактор, а именно низкий болевой порог. С самого детства Яша не любил уколов, анализов и прочих медицинских манипуляций. Небольшие ушибы и ссадины приносили ему много страданий и, если он колол себе пальчик, то подпрыгивал от боли.

Да, Яша чувствовал боль острее, чем другие дети. Именно поэтому его интеллект выбирал поведенческие стратегии, при которых вероятность получения травм и ушибов была бы сведена к минимуму. По этой же причине он не любил активные игры, травмоопасные виды спорта и там, где его сверстники, не сильно сомневаясь, полезли бы, спрыгнули или поплыли Яша десять раз думал прежде, чем действовал.

Проявление инстинкта самосохранения у разных людей можно было наблюдать во время пандемии коронавируса в 2020 году. Когда одни люди закрылись в своих квартирах на карантин, заказывали продукты с доставкой на дом и испытывали тревогу за свою жизнь, другие, наоборот, разгуливали по улицам, ездили на общественном транспорте и не видели для себя никакой реальной угрозы. Просто одни не привыкли придавать опасностям должное внимание, а другие излишне тревожились и осторожничали.

Эта осторожность и выверенность в принятии решений в дальнейшем стала основой в подходе интеллекта Яши к анализу данных и поиску причинно-следственных связей. Обострённый инстинкт самосохранения или инстинкт нахождения в безопасности заставлял Якова Михайловича просчитывать большое количество ситуаций и вариантов взаимосвязей вещей и явлений. Ну надо ж знать, где подстелить соломку! Именно эти специфические особенности его психофизиологии сделали из Яши конструктора с выраженным шизоидным радикалом.

Если конструктор не сильно преуспел и живёт скромно, то его жилище, скорее всего, будет выглядеть весьма аскетично. Ему не нужны лишние вещи и непродуманные детали интерьера. Если же дела обстоят иначе и он финансово благополучен, то всё равно в его доме не будет ничего лишнего. Скорее, он отдаст предпочтение серым, бледным оттенкам. Выбор дизайна – хай тек либо минимализм.

Жилое и рабочее пространство конструктора чётко структурировано и каждый предмет в нём имеет своё назначение. И, если вы увидите на стене дома конструктора какую-то картину, то поверьте, это будет не просто картина, купленная в Икеа по случаю. С этой картиной у него будет связана сложнейшая интеллектуальная модель и масса последующих рассуждений о том, что на этой картине изображено, как это связано с чем-то ещё и какое влияние это что-то оказало на развитие ещё чего-то.

Жилище конструктора может вам показаться скучным и убогим, но он об этом будет совершенно иного мнения. Интеллект конструктора постоянно занят просчётом взаимосвязей вещей и явлений. Каждая деталь, которую вы увидите в его доме, является результатом большой просчётной конструкции, и зачастую просто невозможно понять, как он громоздит в своей голове такое огромное количество сложных взаимосвязей.

Отличным примером конструктора-шизоида является образ математика Джона Нэша из фильма «Игры разума». В состоянии ремиссии он исписывал толстенные тетради своими гениальными математическими расчётами. В нездоровом состоянии Джон обклеивал стены своего сарая тысячами газетных вырезок, каждая из которых, по его мнению, была связана с другими. И вся эта совокупность содержала множество кодированных посланий, смысл которых мог понять только он один. (Однако, не стоит думать, что слово шизоид равно понятию шизофреник. Просто пример Джона Нэша ярко иллюстрирует образ конструктора, и, несмотря на свою болезнь, Джон всё-таки стал лауреатом Нобелевской премии).

Ещё один пример невероятной конструкторской шизоидности – выдающийся физик Лев Ландау. Однажды жена Льва Давидовича уехала на дачу и оставила его в квартире одного. Ей очень не хотелось этого делать, но Лев Давыдович уверял её, что будет просто работать и с ним ничего не может случиться. Вернувшись через два дня в город, жена нашла Льва Давыдовича лежащим на полу его кабинета без сил ‒ он и вправду всё это время работал, просто забыл о том, что человеку иногда надо есть. Попробуйте оценить реальную мощь мотивации этого выдающегося конструктора, если страсть к теоретической физике напрочь заглушила в нём чувство голода!

Рисунок речи шизоида ‒ монотонный, порою занудный, безэмоциональный, чётко последовательный (из одного всегда проистекает другое, а за другим следует третье). Он говорит не с вами, а с самим собой, и может даже на вас не смотреть. Часто он говорит с бумажкой, рисуя во время своего монолога какие-то схемы, ожидая, что вы поймёте цепочку его гениальных рассуждений.

Все конструкторы прекрасно простраивают формально-логические связи между неживыми объектами и хорошо справляются с рассказом историй, в которых нету людей. Математическая теорема, либо устройство трактора для конструктора будет увлекательной историей, которую он с удовольствием будет для вас вещать столько времени, сколько вы выдержите.

Прерывание логической последовательности в рассуждениях конструктора может спровоцировать у него приступ паники. Самое страшное для конструктора, когда у него что-то не склеивается в его строго последовательной схеме и он не знает за что хвататься, чтобы обосновать самому себе причины выпадения из его сложной интеллектуальной модели какого-то её элемента.

Шизоид не интересуется личностью оппонента, он её не реконструирует и не понимает чувств собеседника. Реконструкция реальности для шизоида идёт как бы двумя параллельными процессами. Люди и отношения в этой реальности существуют как бы отдельно, а его мыслительные концепты отдельно.

Однако, в современном мире можно встретить и весьма социально ориентированных конструкторов, которые с успехом выстраивают отношения с другими людьми и делают карьеру. Преуспеть в коммуникации им помогает их природная наблюдательность и переговорные тренинги с их бесчисленными классификациями людей по тому или иному признаку. Ведь если невротик изучает классификации людей по каким-либо типологиям, то он просто принимает это к сведению и не больше, зато конструктор чётко раскладывает всех своих знакомых по полочкам и дальше действует в соответствии с полученными психологическими знаниями.

Но если вы спросите такого успешного конструктора-коммуникатора что он думает о каком-либо конкретном знакомом ему человеке, то вы заметите его растерянность и недоумение. Потому что в коммуникации с человеком для него нет человека, там есть набор неких признаков. Просто конструктор знает, что если человеческое существо говорит то-то и действует так-то, то это свидетельствует о том-то. При этом, если это существо ещё действует вот так-то, то это говорит ещё о том-то, том-то и том-то. То есть, интеллект обученного социальным взаимодействиям конструктора идентифицирует все эти личностные характеристики, классифицирует говорящего с ним субъекта так, как его научили это делать и выстраивает с ним дальнейшую поведенческую стратегию.

Интеллект конструктора – это выдающаяся машина по поиску и просчёту различных закономерностей, в том числе закономерностей в поведении других людей. Именно этим объясняется социальная успешность некоторых конструкторов. Но такими они становятся только тогда, когда были вынуждены выживать и приспосабливаться к этим ненужным их мозгу социальным контактам.

Если же конструктор не был поставлен жизнью в жёсткие условия необходимости социальной адаптации, то плевать он на всё хотел. К примеру, великий физик Эрнест Резерфорд мог вообще ничего не пояснив, прямо во время беседы с другим человеком развернуться и уйти, если предмет этой беседы вдруг стал ему не интересен.

Что же движет человеком с выраженным шизоидным радикалом? Основа мотивации конструктора – любопытство к поиску причинно-следственных связей и просчёту закономерностей, а также интерес к деятельности по созданию сложных концептов.

Если вы хотите иметь успех в коммуникации с конструктором – заранее узнайте сферу его интересов и придумайте для него ряд сложных вопросов, которые, с одной стороны, охарактеризуют вас как умного человека и достойного вниманию конструктора собеседника и, с другой стороны, вызовут его любопытство.

Испытывать озадаченность сложностью ‒ вот, что любит в этом мире конструктор.

Рефлектор (истероидный радикал)

Как правило, рефлектор стремиться заявить о себе уже своим внешним видом. Это могут быть: волосы необычного цвета, экстравагантная причёска, модные тёмные очки в отсутствии солнца, яркая одежда и обувь, элегантно повязанный шарф, который он ни под каким предлогом не снимет ни в театре, ни в ресторане, иначе, он будет чувствовать себя голым.

Таким образом, ещё до момента знакомства рефлектор уже вступает с вами в своеобразную коммуникацию, посредством которой он передаёт вам зашифрованное сообщение: вот он каков я ‒ весь из себя нестандартный, загадочный и креативный, меня нельзя не заметить и, в силу факта моего существования, я требую, чтобы вы мною восхищались.

Если рефлектор финансово успешен, то его жилище будет пестрить яркими красками, различными диковинными придумками и штуковинами. Если же он менее успешен и проживает в скромной квартирке, то с не меньшим достоинством рефлектор проведёт для вас такую же впечатляющую презентацию своего жилища, как если бы это был дворец Макса Галкина и с искренним воодушевлением расскажет вам множество историй обо всех полочках, шкафчиках и невероятных усовершенствованиях, которые он произвёл своими руками.

Рассказывать истории ‒ это излюбленное занятие всех рефлекторов. Он может делать это часами и главным героем каждой из этих историй, является, конечно же, он сам.

Рисунок речи рефлектора активный, с интонационными пиками. Он эмоционально проживает каждое слово. У рефлектора богатейшие способы представления и описания реальности, события внутри которой развиваются весьма стремительно.

Подкорковые структуры рефлектора пребывают в постоянном возбуждении, за которыми кора просто не успевает толком обрабатывать данные. Кора не понимает за что ей хвататься и куда бежать, и поэтому, выдаёт только наспех сляпанные стратегии.

В воображении рефлектора происходит огромное количество событий, каждое из которых вызывает у него бурные эмоциональные всплески. Рефлектор отличается от других радикалов своей поразительной чувствительностью, однако, он далеко не всегда может объяснить, чем именно вызваны его те или иные реакции.

Рефлектор всё время что-то придумывает чтобы привлечь к себе внимание. Это могут быть какие-то жесты, манерность, поправление причёски, демонстрация маникюра, внезапное падение со стола салфетки, судорожный поиск нужной вещи, восклицания, вздохи и т.д., и т.п. Своим поведением рефлектор может провоцировать создание неловкой ситуации, после которой он будет слегка переживать по этому поводу, но все его переживания – это всего лишь следующая уловка для концентрации внимания на своей персоне.

Рефлектору всегда скучно, ему нужна постоянная движуха, он любит чтобы всё крутилось вокруг него и с этой целью он может подначивать окружающих провокационными вопросами, чтобы породить какую-то дискуссию, по мере развития которой он будет блистать уже новыми вопросами и выдавать публике свои гениальные истории. Подобная веселуха ‒ это его стандартный способ борьбы со скукой.

Рефлектору сложно выстраивать формально-логические связи. Он мыслит чувствами, эмоциями и образами. При этом, в пространстве мышления рефлектора плотность этих эмоционально нагруженных конструкций настолько высока, что, если вы попросите его дать свою оценку какому-то разговору или событию, он постарается впихнуть всю гамму своих впечатлений в рамки одного законченного образа и это может создать у вас впечатление, что рефлектор мыслит весьма поверхностно. Однако, это не совсем так. Просто рефлектору сложно достать из своей головы весь спектр его умозаключений и разложить это всё перед вами по тарелочкам, оформив в какую-то логическую последовательность.

Когда вы говорите с рефлектором, у вас может возникнуть ощущение, что этот человек вас отлично слышит и понимает, но это ощущение ложное. Рефлектор живёт исключительно внутри своей головы, просто какие-то ваши слова и отдельные фразы вызывают у него яркий эмоциональный отклик, после чего он начинает говорить о чём-то своём, и, если это что-то попадает в вашу карту реальности, вы обязательно решите, что перед вами чуткий и тонко чувствующий мир человек, который понимает вас как никто другой.

При этом рефлектор изображает, что вы ему интересны, и делает он это с целью произвести на вас впечатление чтобы впоследствии вы им восхитились. Восхищать и восхищаться ‒ вот главный мотив в поведении рефлектора. Ему всегда не хватает ощущений, и он будет делать всё возможное, чтобы создать вокруг себя ситуации, благодаря которым он восполнит этот недостаток. При этом, люди в этих ситуациях для него просто фигуры на шахматной доске.

Я должен признать, что подавляющее большинство женщин являются рефлекторами. И слава Богу! Если бы это было иначе, наш мир не был бы настолько очарователен. Хотя с женщинами всё значительно сложнее, поскольку вместе с истероидным радикалом они с успехом могут сочетать в себе и конструкторский, и центристский. Интеллект женщины-бухгалтера, либо врача, скорее всего, будет результатом прелестной комбинаторики истероидного, шизоидного и/или невротического радикалов. Более того, почти в каждой женщине есть что-то центристское. Однако, если мужчина центрист мотивирован создавать и поддерживать социальные связи с большим количеством контактов, то женщину, как правило, интересуют только 5-7 человек из её ближнего круга. Остальные члены стаи её мало волнуют.

Весьма любопытно, кстати, наблюдать за тем, как рефлектор-мужчина ведёт беседу по делу с рефлектором-женщиной. Они могут говорить в общем об одном и том же предмете, но подразумевать абсолютно разные вещи и в финале этого разговора, когда они уже пытаются зафиксировать какие-то договорённости о том, кто, что и как дальше делает они говорят о совершенно разном, причём у обоих складывается чёткое впечатление, что они прекрасно друг друга поняли.

Спор же с рефлектором и вовсе представляется абсолютно бессмысленным занятием, поскольку любой ваш аргумент будет им воспринят в его (рефлектора) своеобразном контексте, из которого он выделит только одно важное слово, либо фразу, после которой последует взрыв несвязных эмоциональных рассуждений, никак не относящихся к теме дискуссии. Чем больше вы будете с ним спорить, тем больше он будет порождать нагромождение разнообразного контента, пока вы, в конечном итоге, не утомитесь.

Интересно, что люди с разными радикалами могут по-разному воспринимать самые простые вопросы и давать на них разные ответы. К примеру, для конструктора вопрос «Зачем?» подразумевает выстраивание цепочки причинно-следственных связей и последовательности рассуждений, в результате которых он вам сообщит, что на ваш вопрос «Зачем» у него есть точный ответ «Затем», что он искал то-то и то-то, чтобы обосновать вам вот это.

«Зачем?» невротика ‒ чтобы все жили мирно и счастливо, чтобы ничего никуда не пропало, всё работало и все были довольны.

«Зачем?» рефлектора ‒ не потому, что он ищет некий смысл, а для того, чтобы спровоцировать какую-то движуху, где он станет центром внимания.

Рефлектор представляет собой полнейшую загадку для конструктора. Он буквально ничего не может понять в его причинно-следственных связях не потому, что этих связей у рефлектора нет, а потому, что в пространстве мышления рефлектора они закодированы в непонятном для конструктора языке абстрактных представлений и образов.

Поэтому, если вы хотите иметь успех в общении с рефлектором, ваша задача понять суть того, чем он в настоящий момент озадачен, что его волнует, что вдохновляет и какие перед ним стоят сейчас вызовы. И поверьте, что если из центриста или конструктора эту информацию иногда приходится вытягивать клещами, то в случае с рефлектором, он сам вам обо всём расскажет в первые же пять минут разговора. И если в эти пять минут он не почувствует вашего искреннего восхищения его бесконечными талантами, то вы очень быстро перестанете его интересовать.

Сочетания радикалов

Итак, любое сложное поведение можно разложить на набор более простых поведенческих паттернов, интенсивность каждого из которых предопределяется нашей психофизиологией. Но именно замысловатость сочетания этих простых поведенческих особенностей и степень их выраженности как раз и создаёт нашу уникальность.

Люди с разным типом мышления действительно видят мир по-разному, в зависимости от того, что лежит в основе их мотивации. Прошитый в мозге мотивационный движок предопределяет какие принципы сборки сложных интеллектуальных объектов будет применять наш интеллект для построения карт реальности и выбора модели поведения.

Мозг центриста с невротическим радикалом собирает сложные интеллектуальные конструкции через систему взаимосвязи людей и отношений. Мозг конструктора с шизоидным радикалом производит сборку объектов на основе просчёта многочисленных вариантов причинно-следственных связей вещей и явлений. Мозг рефлектора с истероидным радикалом просчитывает ситуации, в которых он может блистать и вызывать всеобщее восхищение.

Но не стоит обольщаться, что всё устроено так просто! Мы привели описание трёх базовых типов мышления в их, так сказать, радикальном исполнении. Радикал на то и назван радикалом, потому как ярко выражен. Но такое отчётливое проявление того или иного типа мышления далеко не всегда встречается на практике. Не сомневаюсь, что если вы попытаетесь определить к какому типу относятся два десятка хорошо знакомых вам людей, то кого-то вы с лёгкостью выделите как конструктора, кого-то как рефлектора, но с исчерпывающей определённостью отнести каждого человека из вашего списка к одной из трёх типологий вам вряд ли удастся.

Всё дело в том, что признаки типов мышления не всегда столь очевидны, а причудливое их сочетание и вовсе может сбить с толку даже опытного психолога.

К примеру, рефлектор может проявлять крайнюю застенчивость и сторониться позёрства. Но все его ужимки, манерные жесты и желание казаться человеком-загадкой будут кричать вам ‒ ну обратите же на меня хоть какое-то внимание! Вот он я, здесь, живой!

Центрист может наоборот иметь некоторую истероидность, особенно если его болевой порог высок и это предопределило слабую выраженность его инстинкта самосохранения. Такому центристу море по колено, он будет вечно ввязываться в какие-то рискованные авантюры, прыгать с места, что называется, в карьер и сначала делать и только потом думать. И на основании такого поведения его можно ошибочно принять за рефлектора. Но только выяснив, что он действует настолько рискованно и пытается увлечь за собой толпу, не потому, что требует внимания и аплодисментов, а потому, что от природы лишён страха и не боится потерпеть неудачу, вы сможете заметить в нём центриста.

Также, возможно у вас сложилось впечатление, что центрист – это такой покладистый милашка, для которого важнее всего на свете построить с вами добрые отношения. Но с тем же успехом центрист может спорить с вами до последнего и доказывать свою правоту по причине ущемлённости своего иерархического инстинкта. Быть всегда правым – это своеобразное стремление к власти. Центрист может со всеми спорить и не соглашаться просто потому, что для него важно продемонстрировать собственную значимость. Так он компенсирует свои нереализованные амбиции и стремиться занять более высокую ступеньку в социальной иерархии.

Да, иногда выделить в человеке конкретный радикал очень сложно, но один из них всегда будет главенствовать над остальными, хотя это и не всегда очевидно.

Но куда более интересным делом представляется нетривиальное сочетание выраженности сразу нескольких радикалов. Именно эти люди производят впечатление лёгкого помешательства, именно они выбиваются из общей массы и именно они обладают от природы значительно бόльшими шансами добиться выдающихся успехов на каком-либо поприще.

Несколько раз мне доводилось общаться с Председателем Высшего Координационного Совета Республиканской Конфедерации Предпринимательства ‒ Владимиром Николаевичем Карягиным. Следует отдать должное, что Владимир Николаевич человек весьма незаурядный ‒ лично знаком с президентами России и США и имеет весьма существенное влияние на общественное мнение в среде предпринимателей.

С первых же секунд разговора этот человек буквально сшибает с ног своим напором и чётким, красноречивым изложением материала. Но через какое-то время вы ловите себя на мысли, что вот уже минут 20 как вы сидите, киваете, и вам не дают вставить ни слова. Одна его история сменяется другой, плавно переходит в третью и так может продолжаться сколько угодно долго. При этом, центром всех этих историй является, ну, вы, наверное, уже догадались – он сам. Когда же вам удаётся вымолвить словечко, если вас, конечно, об этом попросят, то какая-то ваша фраза обязательно вызовет в его голове другую ассоциативную цепочку, за которой последует следующая история. В сущности, всё, что было вами сказано, не имеет ровно никакого значения.

Чтобы произвести сильное впечатление на собеседника, Владимир Николаевич использует один и тот же приём – сразу рассказывает о своих невероятных проектах, известных учениках и знакомствах со знаменитостями. Это действительно впечатляет!

Он обладает феноменальной способностью подойти к компании незнакомых ему людей, прервать их беседу и через полминуты сосредоточить на себе всё их внимание.

Во время нашей последней встречи Владимир Николаевич возмущался, что чиновники из Дома Правительства при Кабинете министров Румаса в пятницу, ровно в 18.00 покидают свои рабочие места и преспокойно отправляются домой. Странно, правда? Что этим людям делать дома?

Следует отметить, что предметом нашей встречи было моё собеседование на пост исполнительного директора Конфедерации предпринимательства, поэтому при дальнейшей беседе мне был задан вопрос, готов ли я работать по 12-14 часов в сутки, в том числе и по выходным.

Как вы думаете, почему Владимир Николаевич, в свои 68 лет, был готов к столь энергичному рабочему графику? Ответ прост ‒ его работа была связана с бесконечными встречами, поездками, заседаниями и интервью журналистам и везде он был в центре внимания, поэтому имел привычку работать до той поры, пока не падал от усталости. Он занимался тем, что его мотивирует, а мотивировало его то, чем он занимался. Круг замкнулся.

Превосходный пример выраженного истероидного радикала – скажете вы. Не совсем! Думаю, без сочетания столь же яркого конструкторского гения Владимир Николаевич вряд ли добился бы таких значительных успехов. В его рабочем кабинете каждая вещь имела свою богатейшую историю и назначение, речь строго структурирована, логически последовательна, и он, по-конструкторски, всегда начинал разговор издалека и ловко приводил его в нужный момент в нужную ему точку. Именно эта композиция шизоидности с истероидностью сделала из него столь незаурядного и невероятно талантливого человека.

Итак, в основе нашего поведения фундаментальной глыбой лежат три базовых типа мышления (центрист, конструктор, рефлектор) и три базовых инстинкта (инстинкт самосохранения, или пребывания в безопасности, иерархический инстинкт, и инстинкт половой). Все иные классификации и мотивационные пирамиды – лишь частности проявления указанных трёх инстинктов.

Инстинкт самосохранения требует от нас нахождения в безопасности и в современных условиях, если нам на голову не летят бомбы, человек чувствует себя в безопасности, когда обладает достаточным количеством денег, чтобы обеспечить всем необходимым себя и свою семью.

Иерархический инстинкт движет нашим стремлением занять своё место в социальной структуре общества, карабкаться вверх по социальной лестнице и строить отношения с окружающими.

Половой инстинкт является двигателем нашего желания восхищать и восхищаться, а также выполнять комфортную для нас поведенческую роль в сексуальных отношениях (покорять или быть покорённым).

Случайные хитросплетения и выраженность перечисленных выше мотивационных факторов приводят к весьма богатому поведенческому многообразию. Более того, в основе любой психической аномалии, за исключением органического повреждения мозга и нервных тканей, всегда лежит угнетение одного из трёх базовых инстинктов. В работе интеллекта начинаются очевидные сбои, когда под воздействием каких-либо факторов наш мотивационный движок испытывает на себе неблагоприятное влияние внешней среды.

В общем, мотивация определённо есть, однако,человек, как правило, не понимает какие, психофизиологические механизмы и реальные мотивы лежат в основе его собственного поведения. И, пожалуй, наиважнейший смысл этой статьи заключается в том, чтобы каждый читатель досконально проанализировал, что является фундаментом именно его мотивации. Поверьте мне на слово, когда вы это сделаете, вам будет значительно проще принять самого себя и начать выстраивать более эффективные отношения с другими людьми.

С этой целью я попрошу вас взять отдельный лист бумаги и составить так называемую факт-карту самого себя. Для этого, в течение нескольких дней, подробно записывайте, какие проявления центриста, конструктора и рефлектора вы замечаете в своём поведении.

Следующим этапом этого исследования пускай станет опрос ваших близких о том, каким они вас видят, как вы проявляетесь для них в общении. Запишите их ответы в вашу факт-карту напротив соответствующих радикалов. Сделайте выводы.

И только на последнем этапе вашего исследования я бы рекомендовал вам пройти online-test на сайте https://3mind.ru/ и сравнить ваши результаты. Думаю, вы узнаете о себе много интересного!